Ряд случайных чисел [СИ] - Елена Павлова

Птахх коротко вздохнула и прошла в портал с чувством, что делает самую большую глупость в своей жизни. Посреди комнаты стоял большой овальный стол. Человек в сером балахоне — темные волосы, светлые внимательные глаза — поднялся из-за стола, поклонился:

— Добрый вечер, на-райе. Роган, серый маг, — и пристально уставился на Птахх. Она поежилась — чего это он? — Прошу извинить меня за нескромный вопрос, но, смею ли спросить — кто это вас так… обмагичил? Или вы даже не знаете об этом? — выражение его лица не обещало ничего хорошего предполагаемому злодею.

— Мама, — вздохнула Птахх. — Я сказала, что у меня голова болит, вот она меня и… полечила… А иначе мне бы уйти не удалось…

— Жнец Великий, душечка! Вам же наверно, совсем нехорошо! Как же вы это терпите? Вы позволите, я с вас это сниму? — засуетился маг, усаживая Птахх к столу.

— А можно? — обрадовалась Птахх. — Ой, пожалуйста! А то так трещит, кажется, даже слышно!

— А что это такое? — Дон с большим интересом разглядывал что-то над головой Птахх. — Никогда такого не видел!

— И, надеюсь, не увидишь! — фыркнул Роган. — Что такое… Яркий пример врожденного идиотизма, вот что это такое! Ну, например, вот заклинание от последствий удара по голове. С учетом, что удара не было… Не было? — грозно спроси он у Птахх. Она испуганно потрясла головой. — Во-от! Оно, сам понимаешь, успокаивающее. А на него, сверху, еще одно накручено — вот оно, видишь хвостик? Это от депрессии, сам понимаешь, возбуждающее! А теперь прикинь, как бедная девочка себя может чувствовать, когда у нее на голове два противоположных заклинания отношения выясняют!

— Ух ты! — восхитился Донни. — Ты ей хоть защиту поставь, а то с такой доброй мамой кони двинуть можно! — хихикнул он. — Ой, мамочка, я коленку ушибла — бдыщщь! — и коленки как не бывало! И ребеночка заодно — чего мелочиться!

Птахх захихикала — да, это ее мама, очень точно! Кажется, она очень правильно сюда пришла! И голова уже не болит!

— Слушай, хохма ходячая! Кончай бузить, мешаешь! Лучше компоту горячего на-райе принеси — ее зазнобить может, столько сил из нее эта гадость выкачала! Витор не пришел еще, так что давай сам — быстренько! — рыкнул Роган. Дон еще раз хихикнул и исчез. Птахх сидела и чувствовала, как расслабляются плечи — а она и не подозревала до этого, насколько они были напряжены и зажаты, как выпрямляется спина, будто с нее сняли тяжелый груз, настолько привычный, что его уже не замечаешь. Роган сзади пыхтел и, кажется, матерился сквозь зубы. Снятие заклинаний затягивалось. Уже и Дон появился с тремя кружками и исходящим паром кувшином. Наконец маг устало уронил руки и тяжело опустился на стул. Дон быстро налил компоту, Роган залпом выхлебал полкружки, перевел дух, сокрушенно покачал головой.

— Самое смешное, — сказал он Дону, — что ты был почти прав. Я не представляю, на-райе, — обратился он к Птахх, — как вы вообще со всем этим жили, да еще и остались в своем уме! Два последних — это ерунда! А вот три штуки на подчинение, это как — интересно? А коррекция интеллекта в сторону исключительно музыки и поэзии? Не то, чтобы отупление, нет, — ответил он Дону, сделавшему круглые глаза, — Но сам по себе факт — это уже о многом говорит! Да и деформация личности при этом, конечно, неизбежна! Все, что я могу сказать: я искренне вам сочувствую, на-райе! Дон правильно сказал про защиту, но, если позволите — попозже. Сейчас я просто не в состоянии сделать все, как надо! А вам нужна хорошая защита, очень хорошая! И имитация прежних заклинаний, которые я снял, а то — первая же проверка — и вам начнут задавать неприятные вопросы. Оно надо?

— Да, конечно… Спасибо… — Птахх плохо понимала, что говорит, настолько ее поразили эти откровения. Так вот почему она никогда не могла даже возразить маме, не то что ослушаться! Какая подлость! Вспомнился последний бал, кошмарно-желтое платье… «Улыбайся!» — и она улыбалась, как дура, как идиотка! Она считала себя безвольной и малодушной! А оказывается, ее такой сделали! Просто, чтобы не возиться! Великий Жнец, а она еще сомневалась, стоит ли сюда идти!

— На-райе, — мягкий вкрадчивый голос отвлек ее от безумной скачки мыслей. — Не сердитесь так на нашу скатерть, она чиста и невинна — смотрите, какая беленькая! Была… — Птахх очнулась. Ой, какой кошмар! Весь край скатерти превращен в бахрому! Ой, как неудобно! Ну, почему она такая нескладная уродилась! Вечно вот так… Она виновато подняла глаза и встретилась со смеющимся взглядом Дона. — Лучше выпейте этот компот — он, негодяй такой, вполне заслуживает того, чтобы быть жестоко выпитым! Безжалостно и до дна! Пейте-пейте, а то придет Лягушонок и побьет нас за то, что плохо вас приняли!

— Лягушонок? — Птахх растерянно заморгала.

— Это прозвище, — безмятежно улыбнулся Дон. — Как я понимаю, вам он представился, как Шон. У большинства из нас не имена, а прозвища — так принято. Довольно многие из нас не стремятся афишировать свою службу в Руке — по разным причинам. Шон придет примерно через полчаса. Могу ли я робко предложить свое ничтожное общество, чтобы скрасить вашу возвышенную печаль ожидания появления этого противного, вечно опаздывающего на-райе?

— А? — классически отреагировала Птахх, зажмурилась, потрясла головой, будто пытаясь вытрясти из ушей лишние слова, засмеялась…

Вернувшиеся Гром и Квали попали в разгар даже не диспута, а, скорее, баталии.

— А благословенный Эрвик в своей монографии пишет, — пищала Птахх, привстав со стула и упираясь двумя руками в стол для пущей устойчивости, — что Зверей не стали использовать в войне именно из-за их малочисленности! Перворожденные не хотели подвергать их опасностям битв!

— Щазз! — огрызался Донни. — Ты на тему Перворожденных со своим Шоном поговори! Много нового узнаешь!

— Что, уже познакомились? — обрадовался Квали. — Птахх, как я рад! Гром, это Птахх! Птахх, это Гром! Я…

— Где? — перебил его Гром, озабоченно сведя брови.

— Кто? — споткнулся Квали на полуслове. Задающий вопросы Гром — это такая вещь… Это совсем не то, что можно проигнорировать.

— Ну, птах! Ты сам сказал — это птах. Ну, птичка мелкая… — Гром показал пальцами. В его исполнении птах действительно выглядел очень мелким. — Подобрали, что ли? Поранилась? Видишь, какая штука, я ж помню, у нас была один раз. Ее — того, в клетку лучше надо, и платком темным прикрыть, а то метаться будет — еще хуже поранится! — Гром подошел к делу, как всегда: обстоятельно и вдумчиво. — Клетку-то нашли в кладовке? Должна быть, сейчас посмотрю, только съем что-нибудь сначала — и посмотрю.